(Рождество Богородицы. Палех, XIX. Дерево, левкас, темпера. Частное собрание, Лондон)

проф. М.Н. Скабалланович (1871-1931)

Рождение Пресвятой Богородицы, в которой, по словам церковной песни, сам Бог, «на разумных престолех почиваяй, престол свят на земли Себе предуготова» (стихира), не могло быть ни случайным, ни обычным.

И действительно, Пресвятая Дева – «Пронареченная от родов древних» (стихира) – предуказана божественным Промыслом и в ветхозаветных пророчествах, и в ветхозаветных прообразах. Начало этих божественных предуказаний восходит к началу жизни падшего человечества. Уже в первоевангелии об Избавителе рода человеческого, – в первой утешительной и радостной вести падшим прародителям, – было возвещено им в раю Самим Богом, что «Семя жены сотрет главу змия» – искусителя, диавола (Быт. 3:15). Семя жены, а не мужа. И в пророческом предведении этого радостного события падший прародитель наш назвал свою жену Евой (жизнью), «яко та мати всех живущих» (Быт. 8:20). И впоследствии, на протяжении тысячелетий, Господь не оставлял ветхозаветных людей без пророческих и таинственных указаний на Богоматерь. Патриарху Иакову в видении таинственной лестницы, соединившей небо с землею, давшей возможность ангелам нисходить на землю и с земли восходить на небо, к престолу Всевышнего, было указано на Пресвятую Богородицу, рождением Сына Божия послужившую к примирению неба и земли, людей и Бога (Быт. 28:10-17). Пророку Моисею в видении чудесной купины (куста), горевшей в огне, но не сгоравшей (Исх. 8:1-5), было указано на приснодевство Богоматери – до рождения Сына Девы и по рождении Девы: «яко же бо купина не сгораше опаляема, тако Дева родила еси и Дева пребыла еси» (догматик 5-го гласа). Чудесность и непостижимость приснодевства Матери Богочеловека была указана Господом и в чудесном произрастании из сухого жезла Ааронова цветка в одну ночь (Числ. 17:9), и в пророчестве Исаии о рождении Эммануила (Богочеловека) от Девы (Ис. 7:14), и в пророчестве Иезекииля о чудесных вратах, чрез которые пройдет Господь, но врата те останутся по-прежнему закрыты (Иез. 44:1-3).

Так, «пронареченная от родов древних» Пренепорочная Дева должна была во время, Богом определенное, родиться на земле от плотских родителей, чтобы стать Матерью Сына Божия по плоти. И, конечно, как только от чистейшей из земнородных мог родиться Святейший Святых, так и Сама «Честнейшая херувим» могла родиться только от Богом уготованного рода и праведных родителей. И действительно, Пресвятая Богородица – «от всех родов предызбранная в жилище всех Царя и Зиждителя Христа Бога», по словам церковной песни (стихира). Весь народ еврейский, из которого произошла Пресвятая Богоматерь, до пришествия Мессии Христа был народ богоизбранный, особенно Богом водительствуемый и воспитываемый, и, как таковой, он был лучшей ветвью дерева человеческого рода. Но из среды всего народа еврейского Богом особенно были выделены два рода – царский род Давидов и первосвященнический род Ааронов. По устроению божественного Промысла из первого рода происходили все цари иудейские, а из второго – все ветхозаветные архиереи, первосвященники, эти ближайшие служители Божии. Самая высота служения царского и архиерейского, близость к Богу этих высших исполнителей воли Господней на земле, особое божественное попечение о них выделяли эти роды из ряда других родов еврейского народа, обязывали людей этих родов к хранению в своей жизни чистоты и праведности. И сколько славных и праведных людей дали еврейскому народу эти два богоизбранных рода! Но в лице этих ветхозаветных праведников роды Давидов и Ааронов лишь как бы постепенно возрастали, делались более совершенными в праведности, чтобы в должное время произрастить из себя «жезл присноцветущий», «грозд живоносный», «вышшую всей твари» (слова церковных песнопений) – Пренепорочную Богородицу, происшедшую по отцу Своему Иоакиму из рода Давидова, а по матери Анне из рода Ааронова. Так Пресвятая Дева, по плотскому рождению своему, соединила в Себе благородство царского и высоту архиерейского происхождения^[1]. Но родители Богородицы Иоаким и Анна, лучшие ветви богоизбранных еврейских родов, блистали не только знатностью и высотой своего происхождения, но и красотой добродетели и праведности. По свидетельству древнего предания^[2], записанного в веке II-III в так называемых апокрифических евангелиях, они жили в любви и согласии между собой в маленьком галилейском городке Назарете и были людьми зажиточными. Но жили скромной простой жизнью, вдали от городского шума и от житейской суеты, всеми любимые и уважаемые. В таких семьях, при такой обстановке жизни наиболее зреет благочестие, наиболее помнится и чтится Бог. В таких семьях и дети растут добрые, богобоязненные, послушные родителям, готовые потом жизнь свою посвятить на служение Богу и ближним. И, конечно, в то время на земле не было более праведных и более угодных Богу людей, чем Иоаким и Анна, потому что иначе они не могли бы быть родителями Святейшей всех святых Богоматери. Целомудренные и скромные в своей личной жизни, они исполняли все заповеди Божии, в чистоте сердца служили Богу и с любовью служили ближним. Самим имуществом своим они пользовались не для себя, а для ближних, для народа, говоря устами прав. Иоакима: «пусть будет имущество мое для всего народа, дабы отпустились грехи мои перед Богом, да смилуется надо мною Господь». Но и на храм Божий они жертвовали столько же, сколько раздавали нуждающимся ближним, а себе оставляли лишь третью часть имущества.

Однако и эти праведники, уготовляемые Господом стать родителями Богоматери, нуждались еще в одном божественном средстве очищения душ и сердец — в скорбях и печалях. Только в скорбях, посылаемых Богом, душа людей, особенно праведных, еще более очищается, как золото в огне. «Врач душ и телес употребляет оружие скорбей, чтобы исторгнуть корни и загладить следы греха, и огнем страдания выжигает заразу наклонности к греховным услаждениям» (Филарет, митр. Московский). «Не столько дождь, падающий на семена, помогает им прозябать и возрастать, сколько дождь слезный возращает и приводит в зрелость семя благочестия»^[3]. Постоянным источником скорби – этого «дождя слезного» – для праведных родителей Пресвятой Богородицы было то, что они в продолжение пятидесятилетней супружеской жизни не имели детей. Каким великим горем и источником какой скорби было для еврейской семьи не иметь детей, нам трудно теперь и представить. Теперь многие не только не испытывают скорби при бездетности, но нередко даже радуются ей. Не то было у евреев. У них бесчадство рассматривалось как тяжкое наказание Божие за тайные или явные грехи (Быт. 20:18; Ос. 9:14; Иер. 29:32), а рождение дитяти избавляло от всеобщего позора (Быт. 30:2-3). Бездетная Рахиль с отчаянием взывала к мужу: «дай мне детей, а если не так, я умираю» (Быт. 30:1). И чем праведнее по жизни и более верующим был еврей, тем тяжелее было для него испытание бездетностью. Все истинные ветхозаветные праведники жили верой в грядущего Мессию, надеждой на пришествие Утехи Израилевой. Каждый ветхозаветный праведник питал в душе надежду, что если не от него, то от его потомства произойдет Мессия; что если не сам он, то его потомки будут участниками славного и блаженного царства мессианского. Бездетность убивала такие надежды, повергала еврейскую семью в крайнюю скорбь, величайшую печаль. Избавлением от такой скорби могло быть только рождение дитяти, как знак особого благоволения Божия (Пс. 126:3), как залог для родителей того, что имя их не исчезнет «между братьями их» (Втор. 25:6; Руф. 4:10).

И вот праведные Иоаким и Анна, конечно, более других ожидавшие пришествия Мессии, подверглись тяжелому испытанию бездетности: прошло пятьдесят лет их супружеской жизни, а они не имели детей. Эта бездетность глубокой скорбью терзала сердца праведников в течение долгих пятидесяти лет. Но эта скорбь еще более очищала их души, а продолжительное бесплодие еще более уготовляло их быть достойными родителями Пресвятой Богородицы, потому что самое рождение Ее было не обычным явлением природы, а великим чудом милости и всемогущества Бога, побеждающего законы природы и разрешающего узы неплодства. Поистине от «неплодове плод возсия мановением всех Содетеля и Вседержителя» (стихира на хвалитех)! Сами же праведные Иоаким и Анна, душою очищенные божественным испытанием и телесно умершие для похоти, сделались достойными для принятия великой милости Божией – рождения Приснодевы Богородицы.

И угодно было Промыслу Божию, чтобы именно тогда, когда скорбь бездетных Иоакима и Анны достигла высшей степени и величайшего напряжения, когда, по словам церковной песни, они особенно горячо «ко Господу в скорби неплодства возопиша», – их «молитва купно и воздыхание во уши Господни вниде» (икос), и им возвещена была величайшая радостная весть. Не без соизволения Божия было, конечно, и все то, что предшествовало наступлению этого великого события в жизни не только праведных Иоакима и Анны, но и всего человечества. Об этом предание рассказывает так. Наступил один из великих праздников еврейских, когда, по закону Моисееву, каждый еврей должен был «явиться пред лице Господне» – к скинии или, впоследствии, к храму – и здесь принести жертвы Богу. Богобоязненный Иоаким всегда свято соблюдал этот закон. И теперь ни дальность расстояния, ни преклонность возраста не остановили праведника пред далеким путешествием в Иерусалим, где находился храм Господень. С чувством душевного умиления и благоговения (Пс. 121:1), с приготовленной священной жертвой вступил старец во двор храма, ожидая очереди принести свою жертву Богу и вознести свои молитвы Вседержителю. Вот он пред первосвященником (Иссахаром), совершающим народные жертвоприношения. И этот первосвященник, охотно принимавший дары других израильтян, отталкивает дары Иоакима, говоря: «не должно принимать от тебя дары, потому что ты не имеешь детей, а следовательно, и благословения Божия: наверно, у тебя есть какие-нибудь грехи». Горечь обиды и незаслуженного оскорбления была усилена для праведника тем, что и со стороны окружавших он не только не встретил сочувствия, а услышал окрик одного Рувимлянина (еврея из колена Рувимова): «Ты не достоин приносить дары вместе с нами, ибо ты не оставишь в Израиле потомства». Может ли быть человеку причинено большее горе, чем теперь люди причинили Иоакиму? Можно ли праведнику нанести большую обиду, чем та, которую теперь сам высший служитель храма Божия нанес праведному старцу? Душевная рана, которая пятьдесят лет сочилась печалью и скорбью в груди праведника, теперь грубо и безжалостно была обнажена пред всеми, заболела новой нестерпимой болью от жестокого прикосновения чужих, немилостивых людей. Праведник, всю жизнь свою отдавший на служение Богу и людям, свято соблюдавший все заповеди Господни, был оттолкнут от жертвенника Господня, как величайший грешник, как последний из злодеев. Перед кем же мог теперь излить всю скорбь истерзанного сердца праведный Иоаким, как не перед всевидящим Богом, вдали от людей, от их суеты и неправды? Тяжело теперь было удрученному скорбью праведнику идти даже домой, нести свой незаслуженный позор к соучастнице своего горя – праведной Анне, видеть ее слезы, слышать ее рыдания. И вот праведный Иоаким не возвратился в свой дом, а удалился в пустыню, к стадам своим, там поставил палатку свою, постился сорок дней и сорок ночей, говоря в сердце своем: «я не приму ни пищи, ни питья, но молитва моя будет мне пищею, а пустыня эта домом до тех пор, пока не услышит и не отнимет от меня поношение Господь Бог Израилев». Здесь в пустыне, где над человеком расстилается только голубое небо, где человек чувствует себя ближе к Богу, где никакой шум не отвлекает человека от углубленной молитвы к Творцу всего, горячо молился старец об избавлении от поношений и позора. Вспоминая Авраама, своего праотца, которому Господь даровал сына в старости, праведный Иоаким молился, чтобы и ему Господь оказал такую же милость, разрешил неплодство жены его. «Да буду я, — молился праведник, — иметь возможность именоваться отцом ребенка, а не бездетным и отверженным от Бога терпеть укоры от людей».

Когда так скорбел, плакал и молился праведный Иоаким в пустыне, праведная Анна предавалась скорби, горько плакала и молилась дома, в саду. «Ов молитву на горе творяше, оваже в саде поношение ношаше» (икос). Слух о всенародном позоре мужа уже дошел до нее и наполнил сердце Анны глубокой печалью, а продолжительное отсутствие Иоакима удвоило ее печаль, так что она терзалась двойной печалью и двойным мучением, говоря: «я оплакиваю и вдовство, и бесплодие мое». Тщетно преданная служанка Анны (Юдифь) утешала ее. С горечью говорила ей Анна: «удались от меня. Бог глубоко унизил меня». И когда служанка в раздражении напомнила Анне о ее бездетности, то она еще более огорчилась; но, послушавшись совета преданной служанки и как бы желая хоть сколько-нибудь уменьшить скорбь свою, сняла траурные одежды, которые обычно носила, оделась в одежды светлые и спустилась в сад свой и села под лавровым деревом. Но печаль не покидала сердца Анны, и все окружающее не только не отвлекало скорбных мыслей Анны, но лишь живо напоминало ей ее бездетность, ее позор, ее горе. Подняв глаза на небо, она увидела на лавровом дереве птичье гнездо с маленькими птенцами. Это зрелище снова наполнило сердце праведной Анны скорбью, и она воскликнула с горестью и слезами: «Горе мне! За что я так проклята пред сынами израильскими? Они смеются надо мною и оскорбляют меня. О горе мне! Кому я уподоблю себя? Я не могу сравниться с птицами небесными, потому что и птицы плодовиты пред Тобою, Господи. Не могу сравниться с тварями земными, потому что и они плодовиты. Я не могу сравниться ни с морем, потому что оно полно рыбами, ни с землей, потому что она дает плоды во времена свои и благословляет Господа». И стала Анна горячо молиться Господу о прекращении печали сердца ее, о разрешении неплодства, о ниспослании радости чадорождения. Услышана была скорбная и слезная молитва праведницы — и «рыдание Анны в радость преложися» (стихира на стиховне). Предстал пред ней ангел Господень и возвестил ей радостную весть, сказав: «Анна! Бог услышал молитву твою: ты зачнешь и родишь Дщерь преблагословенную; через Нее будет славен во всем мире род твой, через Нее получат благословение все племена земные и всему миру будет даровано счастье. Имя же ей будет Мария». Кто опишет радость и ликование сердца праведницы при этой вести небожителя! Велика была скорбь ее, неизмеримо же больше была теперь радость и ликование ее. Но и в ликовании, как и в скорби, праведники не забывают Господа: в скорби они молятся и просят, а в радости благодарят и славословят Господа. И первым порывом переполненного благодарностью сердца праведницы было обещание посвятить Дочь своих горячих молитв и великой милости Господней на служение даровавшему эту милость Богу: «Пусть она служит ему, — сказала Анна, — и прославляет святое имя Божие день и ночь во все время своей жизни!» Но переполняющая сердце радость ищет излиться во вне, и окрыленная этой радостью Анна спешит в Иерусалим, чтобы найти мужа, разделить с ним радость и воздать благодарение Господу в храме Его.

И праведному Иоакиму была в то же время, как и праведной Анне, возвещена отрадная весть. Когда сорокадневным постом, «воздыханием» и молитвой душа праведного старца была приготовлена к принятию божественной радостной вести, ангел явился Иоакиму в пустыне и сказал ему: «Иоаким! Услышал Бог молитву твою: жена твоя Анна зачнет и родит тебе Дщерь, рождение которой будет радостью для всего мира. И вот тебе знамение, что я благовествую истину: иди в Иерусалим к храму Божию и там, у Золотых ворот, найдешь свою супругу Анну, которой я возвестил то же самое». Обрадованный ангельским благовестием, праведный старец поспешил в Иерусалимский храм и действительно нашел у Золотых ворот молящуюся Анну. И радовались великой радостью праведники вместе, славословя Господа. Молва о чудесном событии быстро распространилась среди народа. И когда Иоаким принес обильные дары Господу, то первосвященник Иссахар, раньше грубо оттолкнувший дары Иоакима, теперь милостиво принял их. Обрадованный старец сказал: «Теперь знаю я, что внял мне Господь и отпустил мне все грехи мои». В веселии и ликовании возвратились праведные Иоаким и Анна в Назарет, в дом свой. И когда Анна зачала, то она с радостью говорила: «Теперь знаю, что Господь Бог благословил меня, ибо я была вдовой, и вот нет этого более; я была неплодной, и я зачала».

В трепетной радости и в святом благоговении провели праведные родители Пресвятой Богородицы девять месяцев. Когда на девятый месяц праведная Анна родила, то она спросила ходившую за ней женщину: «Кого я родила?» Та ответила: «Дочь». И воскликнула Анна: «Возвеселилась душа моя в день сей».
Так в маленьком галилейском городе, в скромной семье святых и праведных Иоакима и Анны засветилась «денница», рождающая Солнце  Христа, родилась «Мати радости», «сокровище жизни», «Света чертог» (из церковных песнопений).

* * *

^[1] Вот родословие прав. Иоакима: у сына Давида Нафана родился сын Левий, у Левия – Мелхий и Панфир, у Панфира – Варпанфир, который и был отцом Иоакима. Отец прав. Анны Матфан происходил из рода Ааронова.

^[2] Пособиями при составлении настоящего рассказа служили «Жития святых» в издании Синодальной Московской типографии и составленная на основании апокрифических евангелий «Книга Девы Марии». Вега, СПб, 1912.

^[3] «Творения св. Иоанна Златоуста», изд. Петр. Дух. Академии, т. 2-й, стр. 59.

Текст воспроизведен по изданию:
Скабалланович М.Н. Рождество Пресвятой Богородицы. Киев: Изд. «Пролог», 2004.